Звонок будильника со своей нозойливостью, доносяшийся откуда-то и всё более глубже проникая в моё сознание, всё таки сделал своё дело. Именно в это утро так хотелось ещё немного поспать, но увы, не суждено. Надо вставать и идти на экзамен "по узбекскому языку". А какой чудесный сон снился... что даже принимая душ чувствовал нежный аромат её губ...
Честно говоря экзамен был в 12 часов дня, но мы с друзьями договаривались встретится в 9 утра в парке им. Тельмана и попить пивка перед экзаменом, так как двое из нас оканчивали узбекскую школу, и этот экзамен для нас выглядело пустяком, и тем более он был письменным тестом. Наверное спросите "Как так экзамен по узбечки?" - "Да вот так, потому что мы учились на европатоке! А те которые учились в нацпатоке, сдавали экзамен по русскому языку".
И так сижу возле окна в предпоследнем ряду 10-ого автобуса и по Софийской еду к месту встречи. Но мысли мои заняты не предстоящей выпивкой и не экзаменом, а именно ею...
Вот уже несколько месяцев незнаю что со мной происходит. Когда весь поток собирается на большом лекционном зале, сижу несколько дальше от неё, пишу и отправляю ей анонимные записки: цветочки, приветики, стихи. А вот когда перемена и выходим наружу, незнаю как к ней подойти, с чего завести разговор и так далее, словно внутри меня остыл свинец и с этой скованностью не могу что либо поделать.
Вот и сейчас, наверноё в тысячный раз прокручиваю в мыслях как...
Но когда до парка осталось несколько остановок, на освободившое место возле меня села девушка с рыжими волосами, с наушником в ушах, в белой обтягиваюшей блузке и в красной юбке недоходящая до колен и мои мысли временно покинули меня.
- Привет, не хотите услышать анекдот про рыжих? - спросил я её.
- Что вы сказали? Я не раслышала. - сказала она.
- Какая погода сегодня чудесная, так и шепчит к выпивке?! - говорю я.
- С утра? А я "трезвенница", - отвечает она.
- Хотите анекдот? - не дожидаясь ответа продолжаю:
На лестничной площадке парен девушке:
Рыжая, эй рыжая.
А я не рыжая.
А снизу виднее!
- Дурак! - произносит она, встает и уходит к выходу...
И так наканец-то автобус остановился там, где мне надо было выходить и после получения оплаты за проезд, выпустил меня наружу. Выйдя с автобуса достал с кармана сигарету и прикуривая, краешком глаза заметил идущую несколько впереди от меня ту девушку с рыжими волосами, в белой блузке и в красной юбке. И она шла именно в том направлении, куда я направлялся и мне пришлось идти за ней любуясь её походкой и стройними ножками. Да, походка у неё была классная, как у моделей, показывающие последний писк моды...
Вдруг, цепочка её сумочки на каком-то ее соединении разошлась, и сумочка упала на землю. Я сам незаметил как быстро оказался возле неё, одновременно подбирая ее сумочку с земли, так как расстояние между нами было семь-восемь шагов и быстро сказал:
- Хотите, я вам соединю цепочку сумочки? - она в недоумении посмотрела на меня. А я улыбаясь добавил: - Пожайлуйста, не думайте плохо обо мне, плизз...
Она согласилась. Я быстренько соединил цепь и замкнул, прибивь камушком, которую нашел вблизи, а ещё проверил другие места цепи и те места, которые мне показались слабыми, тоже замкнул на всякий случай и сумочку повесил на её плечи, сказав: - Вот теперь будет ещё долго служить вам...
- Спасибки, - сказала она и пошла дальше, а я тоже пошел рядом с ней.
- Извените меня, за то, что случилось в автобусе, - сказал я, чтобы как-то нарушит молчание. Она ни что не ответила. А я добавляю:
- Я учусь в ТашМИ, и у нас сегодня в 12.00 экзамен по узбекскому языку.
Она до сих порь идет молча.
- А вам очень идет идти молча, - говорю я, - можно мне тоже молча проводить вас, хотя бы до самой малости той пути, куда ведут молчания...
У неё на губах заиграла улыбка, но вновь ни чего не ответила...
Мои мысли увели меня куда-то в даль и я начал думать о том сне, который приснился мне сегодня под утро...
- О чем вы так задумались? - прервала она меня.
- Ой, это так заметно, да? - переспросил я.
- Я вначале подумала, что вы...
- И что я...
- Да так, пустяки, не обращайте внимания.
- Нет, раз начали, давайте докончите свою мысль, - сказал я.
Она хотела что-то сказать, но вдруг я чуть ли не ударился с моим другом, который внезапно появился за газетной будкой, стоящий на углу поперечной улицы: - Ого, Урикевич, это ты что-ли? - говорит он мне.
- Матроскин!? Откуда ты появился? - отвечаю ему.
- Какие у нас имена прикольные? - говорит она.
- Мы можем и вам придумать, - говорит он ей, затем добавляет: - А она с нами, - говорит мне.
- Ладно ребята, мне туда, - говорит она, пересекает улицу и быстро удаляется.
Я быстро на пустой сраничке своего блокнота пишу свое имя и номер телефона, догоняю её и передавая ей клочок бумаги, говорю:
- Как нибудь позвоните мне, я буду ждать звонка. Пока. - и возврашаюсь к другу.
- Ну ты, Урриикевич, браво, браво! Откуда такую Змеючину подцепил? - встречает он меня.
- Какое твое кошачье дело...
- Да она такая страшная, как вся моя жизнь!..
- То что она с семейства кошачьих, это точно не так, - перебиваю его.
- Да ладно, смотри какая она страшная, как анаконда, да ещё наушники на ушах, точно Змеючина... - хохочит он.
- Сын мой, наверное когда бог раздавал вам чувство о внешности, вы стояли не в той очереди? Я не виноват, что у вас такое искаженное восприятие! - восклицаю я и тоже угораю.
- Какие у нас филосовские мотивы! Когда ты таким умным стал? У тебя нет же мозгов, деревесный, - продолжает он ржать.
- Не выводи меня из себя, а-то собак против тебя натравлю, четвероногий, - не сдаюсь я.
Тут мы не заметили, как подошли к "гижжатнику" - это мы так называли пивной бар в парке имени Тельмана, который находился за территорией института старого ТашМИ. Вот умные люди, что построили институт возле парка, или парк возле института, не важно, главное в этом парке был пивной бар, и половина посетителей были такие же студенты как мы и не надо было далеко ехать после учебы. С 1990 года из-за большого количества обучающих студентов, институт разделили на два. Тот учебный центр медицинского института возле "гижжатника" был образован аж в начале двадцатого века, по приказу то ли императора России, то ли по приказу новой Советской власти, точно не знаю, но факт то, что этот институт был одним из ведущих институтов в союзе и единственный в Средней Азии до шестидесятых годов двадцатого века. И этот институт именовали ТашМИ-1, а ТашМИ-2 образовали в сорока минутах езды на автобусе от "первого" в северо-западном направлении, в С.Рахимовском районе города Ташкента. И с тех пор ТашМИ-1 народ именовал "старым", а ТашМИ-2 - "новым". В "старом" учились студенты стоматологического и часть лечебного факультетов, а на "новом" - студенты санитарно-гигиенического и другая часть лечебного факультетов. Кстати мы учились на "новом" корпусе, на лечебном факультете.
Смотрим и удивляемся. "Гижатник" был закрыт. Обычно он всегда открывался с девяти утра. А сейчас было четверть десятого. Кроме нас поблизости был только дворник, который подметал вокруг. Мы подошли к нему, спросили будет ли сегодня бар работат, но услышали отрицательный ответ. Через минуты две заметили двоих парней направляющихся в нашу сторону. Одного сразу узнали - высокий и сутулый был Опасный, а вот второго стразу не узнали. А когда узнали, чуть ли не упали от смеха. Это был Мамей. Правда он несколько изменился за три дня после предпоследнего экзамена по биохимии. Он был налысо пострижен, на голове была спортивная кепка, одет он был в цветастую щелковую рубашку с длинным рукавом и в джинсы пирамида", которые были в моде в тот период, а на ногах была тоже модная крассовка. А когда они подошли к нам близко, мы все ржали минут пять, если не больше, до того как начали здороваться. Прикол был в том, что над козырком спортивной кепки Мамея, прямо по середине лобной части кепки был след ожога, обоженный сигаретой. У нас не было сомнений в том, что это сделано именно сигаретой, так как именно сигарета оставляет такой ровный след. Первым от смеха остановился Матроскин. Он снял кепку с головы Мамея, погладил по его брытой голове, вновь одел кепку ему на голову и снова начал угорать.
Тут Опасный начал: - Приколись, еду на автобусе, а когда он приближался к остановке "Гостиница Россия", думаю: "Наверное сейчас появится Мамей", и точно так вышло. Сначало я сразу не узнал его. А когда узнал, то я тоже минут пять угорал.
- Ну ты Мамей. Теперь ты у нас не просто Мамей, а Мамей в Законе, - прикалываюсь я над Мамейем.
- Сегодня после экзамена Гиллиха точно будет твоим. Новерное когда она тебя увидет, то у неё точно течка начнется, - продолжает Матроскин.
- Ну как я вас рассмешил, а? Вы наверное не смеялись так, даже когда были обкуренные, да? - появился голос Мамея.
- Да, "кумар" перед тобой отдыхает! - восклицает Опасный.
- Ну что ребята. "Гижжатник" не работает, да? - переворачивает Мамей стрельки темы.
- Как видишь, не работает, - отвечаю я.
- Поехали в "звездопад", - предлагает Опасный, - и близко, всего 10-15 минут идти пешком отсюда.
Это былй кафе "Семург" на "Дархане". Мы его прозвали "звездопадом" за то, что там была светомузыка.
- Давай! - соглашаемся все.
Но к нашему удивлению там тоже было закрыто. А время уже было без двадцати десять. В двенадцать ноль-ноль мы должны быть в институте.
После двух разочарований сели на автобус и едим в сторону "нового" ТашМИ. Как только вошли в автобус для Опасного "смуглая брюнетка" показалась огнем и вот уже он 6-7 минут без тормозов ей что-то бормочит, а та молчит и временами кивает головой: то отрицательно, то положительно. А мы с Матроскиным прикаливаемся над Мамейем. А Мамей тоже не отстает от нас.
В конце концов когда Опасный как-то рассмешил "смуглую брюнетку", и у них начал клеится разговор, Матроскин подходит к нему и слышимым голосом говорит:
- Эй, Опасный, ты не забыл, что сейчас твоя очередь карманы "шманать"?!
Опасный был убит. Он запнулся и ни что не смог ответит. Девушка также побелела, резько повернулась и стала перебиратся прочь от нас. А мы с Мамейем чуть ли не упали от смеха.
- Да я тебя щас с окна выкину - "кот несчастный"! - как-то Опасному вернулся дар речи.
Матроскин хотел Опасному что-то сказать, но тут голос Мамея его перебил:
- Эй, пацаны, смотрите там будка открыто, и кажется там вино продается, - говорит он, когда автобус проезжал над мостом в "Рабочем Городке", под которым протекала река "Анхор", и на той стороне дороги возле речки стояла будка спиртных напитков.
Мы все хором стали перебиратся к выходу. Некоторые пассажиры засмеялись над нашим весельем. Кто-то произнес какую-то реплику. Но мы не обратили на это внимания.
Вот уже сидим на берегу "Анхора" и у каждого из нас по бутылке вина на руке. Говорим тосты, пьем, шутки становятся более веселее, вспоминаем интересные истории произошедшие на втором курсе... Все допили свои бытилки и ещё купили две, по одной на двоих...
|
